— Николя?.. — сделал еще одну слабую попытку достучаться до него бургомистр и шарахнулся в сторону, едва уловив на себе разъяренный взгляд.

Охотник поспешил отвернуться и махнул рукой на прощание, понимая, что рот сейчас лучше не раскрывать, иначе расположение бургомистра будет потеряно навсегда. Вместо этого Николя размашистой походкой направился к танцующим. Не дойдя до приметной пары нескольких шагов, он замер, словно наткнувшись на невидимую преграду. Звонкий смех льдистыми иголками впился в кожу, причиняя нестерпимую боль. Бессильная ярость заклокотала внутри, застелила взор мутным маревом. Руки сами сжались в кулаки.

Музыка возобновилась. Грубые похотливые ручищи по-хозяйски обхватили крохотную уязвимую фигурку. Девушка доверчиво льнула к своему партнеру, продолжая заливисто смеяться.

Нет, терпеть эту муку больше нельзя, иначе он точно кого-нибудь убьет. Николя набрал в легкие побольше воздуха и решительно шагнул навстречу веселящейся парочке.

Финист почувствовал его взгляд загодя. Украдкой обернулся, чтобы убедиться точно. И тут же шепнул на ухо Герде шутку, которую она просто обязана была оценить. Герда засмеялась, невероятно красиво и искренне. Как умела только она. Слышал ли ты этот смех раньше, герой-Охотник? Финист незаметно скосил взгляд.

Соперник неожиданно замер, словно пораженный в самое сердце отравленной стрелой. Багровое от ярости лицо вмиг посерело, стало пепельным. Финист не сдержал торжествующей ухмылки и покрепче прижал к себе, наконец, расслабившуюся Герду. Она сама склонила голову на его плечо. Хорошо-то как! Пускай Охотник увидит, кого она выбрала на самом деле. Пускай поймет, что несмотря на все его богатство, силу и славу, самая большая во всем Мидгарде награда принадлежит не ему, а Финисту — нищему и ничтожному беглецу из разоренного края.

Он приподнял подбородок Герды кончиком пальца. Недоуменно взметнулись реснички. Кончик языка едва заметно скользнул по пересохшим губам. Давай покажем ему напоследок, как сладки твои поцелуи. Финист закрыл глаза и, потянув носом медовый аромат женского тела, приблизил свои губы к ее.

В грудь ударил воздушный сгусток. Финист пошатнулся, но все же устоял. Герда испуганно выдохнула. Николя тут же оказался между ними, бесцеремонно отталкивая Финиста в сторону.

— Какого демона ты творишь?! — ярился Охотник, здоровой рукой ухватив его за ворот плаща.

— Я творю?! — в тон ему ответил Финист. — Какого демона ты творишь?!!

— Мастер Николя, пожалуйста, простите меня, я… — залепетала Герда, повиснув на локте Охотника, надеясь так остановить свару. — Я не хотела, я…

Глупенькая. Не нужно перед ним оправдываться. Никто из них ничего ему не должен!

Николя несколько мгновений пепелил Финиста гневным взглядом, совершенно не обращая на Герду внимания.

— Ты притащил сюда мою ученицу и еще спрашиваешь, что я творю?! — наконец, выплюнул надуманное обвинение Охотник. — Ты же прекрасно знаешь, какая опасность ей может угрожать.

— Это не он, я сама предложила, — Герда со всей силы дернула его за рукав. Только тогда Николя соизволил взглянуть на нее.

— Помолчи, это тебя не касается, — грубо процедил он сквозь зубы, легко стряхивая ее.

Герда отшатнулась. Глаза заблестели, наполняясь слезами. Финист с трудом сдержал ухмылку.

— Я бы смог ее защитить, — спокойно возразил он, отдергивая руку Охотника от своего ворота.

— Не смеши меня, — угрюмо бросил Николя, уже и сам заметно остыв.

Но Финист не собирался отпускать его так просто. Пускай покажет себя во всей красе. Тогда Герда, наконец, поймет, какое ничтожество ее благородный Охотник на самом деле. Финист с вызовом прищурился:

— Хочешь проверить?

Николя поддался на уловку слишком легко, словно сам желал драки.

— Да, пожалуйста!

— Одной рукой? — откровенно издеваясь, в последний раз подхлестнул его Финист.

И тут же полетел лицом в сугроб.

— Что вы делаете?!

От возмущения Герда бросилась на Николя и принялась колотить его в грудь маленькими кулачками. Финист для верности покряхтывал из сугроба, пытаясь скрыть торжествующий смех. От таких ударов куда больнее, чем от разбереженной раны, верно, Охотник?

Справившись с оцепенением, Николя перехватил руку Герды в воздухе и легонько ее встряхнул, приводя в чувство.

Если в начале ссоры на них испуганно оглядывались только те, кто стоял достаточно близко, чтобы их слышать, то теперь уставилась вся площадь.

Николя зашипел и едва слышно выругался. Герда вырвалась из его хватки и подбежала к Финисту, чтобы помочь подняться.

— Все в порядке, — Финист порывисто обнял девушку, торжествующе глядя из-за ее плеча на Охотника. Ну что, съел? То-то же!

Николя от досады поморщился и отвернулся. Финист ласково поглаживал Герду по волосам, утирая ее испуганные слезы. Жаль, что сейчас уже совсем не время для поцелуев.

Когда Охотник заговорил вновь, голос его снова звучал предельно спокойно и даже отстраненно. Словно ледяной коркой покрылся.

— Если у тебя появилось время на танцы, значит, твои подопечные уже готовы к проверке. Завтра, пожалуй, и посмотрим, — Николя мстительно сощурился. — И не смей больше отговариваться, что ты чего-то не успеваешь.

Финист испуганно сглотнул.

— А теперь моя ученица пойдет домой, — не слушая возражений, Николя грубо схватил Герду за руку и потащил за собой.

Глава 23. Маленький разлад в большом доме

Всю дорогу до дома Герда молчала, едва поспевая за Николя по глубоким сугробам.

Переступив порог, она с силой вырвала руку и гневно прошептала, боясь разбудить домочадцев:

— Вы делаете мне больно, разве не видите?!

Николя затравленно потупился и отступил на шаг, ничего не ответив. Скинув верхнюю одежду, Герда взбежала по лестнице на второй этаж и спряталась в спальне.

Она солгала. Николя как всегда держал ее словно хрупкую хрустальную вазу, но больно было глубоко внутри. От колкого взгляда, пренебрежительных слов, от того, что радость от танцев подарил ей вовсе не Николя, а Финист.

Герда остервенело сорвала с себя опостылевшее неудобное платье и с ненавистью швырнула на кровать, а сама забилась в угол между стеной и тумбой и снова расплакалась. Она даже не могла понять, почему так убивается. Может, просто сдали нервы?

Зачем она заговорила об этом празднике? Сидела бы тихонько дома и не создавала никому проблем. Ведь не хотелось туда абсолютно. Хотя танцы были замечательные… и Финист тоже. Только как бы ему теперь не пришлось расплачиваться за них своей службой и гордостью. Глупая! Почему не предвидела последствия своего безответственного поступка? Ведь знала же и про натянутые отношения между Финистом и Николя, и про то, что Охотник не хотел, чтобы она отлучалась из дома. Просто надеялась… Нет, с самого начала было понятно, что это глупость. Он ведь даже не узнал ее и показал всеми возможными способами, что его интересует только дар, а чувства он вообще ни во что не ставит. Можно наплевать и растоптать… как растоптал самолюбие Финиста. Швырнул в сугроб ни за что, ни про что. Надо попросить у Финиста прощения за Николя… и за себя тоже.

Отдышавшись, Герда встала и умыла лицо, надеясь скрыть следы слез. Глянула в зеркало. Результат разочаровал. Щеки были пунцовыми и саднили, словно по ним прошлись точильным камнем. На белках глаз проступили красные жилки. Волосы всклокоченными паклями свисали на шею. Ужасно.

Герда схватила расческу и постаралась пригладить хотя бы прическу. Потом еще раз умылась и посмотрела в зеркало. Если закрыть оба глаза, то можно ничего не заметить.

Отчаявшись привести себя в порядок, Герда вышла из комнаты и начала спускаться по лестнице, чтобы разыскать Финиста, как вдруг услышала голоса: его и Майли. Они снова спорили. Майли выговаривала Финисту за то, что ей приходится страдать из-за его недальновидных решений. В голосе явно читалась ревность. Интересно, вцепилась бы Майли в волосы Герде, если бы увидела, как они с Финистом танцевали? Хорошо, что не видела.